Во втором квартале 2024 года Россия дополнительно, в добровольном порядке сократит добычу и экспорт сырой нефти совокупно на 471 тысячу баррелей в сутки. Об этом говорится в правительственном пресс-релизе от имени вице-премьера Александра Новака. Возникает вопрос: зачем это понадобилось нашей стране, и без того находящейся под энергетическими санкциями? Ведь мировые цены на нефть держатся на приемлемо уровне — выше $80 за баррель, а отечественные производители от новых добровольных «урезаний» теряют прибыль с объемов экспортных продаж.
Фото: Геннадий Черкасов
Без малого год назад, в апреле 2023-го, Россия обязалась до конца 2024 года добровольно сокращать добычу на 500 тысяч б/с. Соответственно, нынешний ее шаг дополняет предыдущий. По словам Новака, в апреле страна снизит объемы производства на 350 тысяч б/с, а экспорт – на 121 тысячу. В мае структура изменится – минус 400 тысяч (добыча) и 71 тысяча (экспорт). А в июне Россия будет сокращать только добычу – на 471 тысячу б/с. «Впоследствии в целях поддержания стабильности рынка эти дополнительные объемы сокращения будут постепенно восстановлены в зависимости от рыночных условий», – пояснил вице-премьер.
Официальная квота РФ по годовой добыче нефти в рамках ОПЕК+ составляет 9,95 млн б/с. С учетом обоих решений (прошлогоднего и нынешнего) по добровольному сокращению уровень добычи в апреле-июне будет колебаться возле отметки в 9 млн б/с.
Зачем это делается? На сей счет существует лишь крайне размытая официальная формулировка от Новака: ради «усиления мер предосторожности, предпринимаемых странами ОПЕК+ с целью поддержания стабильности и баланса нефтяных рынков». Ранее вице-премьер заявил, что на рыночную конъюнктуру повлияла напряженность в Красном море (которую, напомним, спровоцировали атаки йеменских хуситов на несколько судов). Между тем, как выяснилось в начале февраля, мониторинговый комитет ОПЕК+ решил не пересматривать текущие квоты по добыче нефти и не вносить в общую политику альянса какие-либо коррективы.
«Вся эта история довольно странная, – говорит эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков. – Совокупное сокращение Россией годовой добычи до 9 млн б/с – это уже серьезно. Но мотивы просматриваются следующие. Мы видим, что ряд рыночных игроков, не входящих в ОПЕК+, анонсировали увеличение объемов производства. Например, Гайана на 200 тысяч б/с, Бразилия – на 300-400 тысяч. Понятно, что участникам сделки ОПЕК+ надо каким-то образом ответить на эти действия со стороны конкурентов. И тут в роли застрельщика органично смотрится не Россия, а, скорее, Саудовская Аравия, которая верстает свой бюджет исходя из цены в $85 за баррель».
По словам Юшкова, Россию нынешняя конъюнктура вполне устраивает: с учетом текущей мировой цены в районе $80-82 и скидки на Urals в $10 она продает свою нефть в соответствии с зафиксированной в федеральном бюджете величиной в $71,3 за баррель. Ясно также, что последнее решение Москвы по добровольному сокращению объемов добычи и экспорта не связано ни с санкциями, ни с поломкой оборудования, ни с танкерным флотом, численности которого хватает, чтобы доставить сырье до потребителя.
«Очевидные плюсы этого шага: мировые цены в какой-то степени вырастут, а скидка на нашу нефть сократится, – рассуждает Юшков. – Кроме того, чем меньше мы экспортируем, тем меньше ажиотаж на Западе вокруг «теневого флота», и тем меньше стоимость перевозки. Но есть и откровенные минусы: отечественные производители уступают свою долю на рынке кому-то другому, и, кроме того, недополучают прибыль с объемов продаж. Государству эта ситуация на руку с фискальной точки зрения, поскольку оно больше взимает налогов, исходя из возросшей средней цены (чем дороже каждый баррель – тем лучше). А вот компании заинтересованы именно в росте производства».
Свое решение Россия приняла в связи с высоким риском формирования на рынке сырой нефти профицита предложения, считает ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников. По его словам, если бы не эта мера, ценовые котировки двинулись бы вниз. Ситуацию нельзя считать неожиданной, поскольку именно во втором квартале такого рода профицит предложения возникает регулярно. На этот рыночный момент указала и глава ЦБ Эльвира Набиуллина на пресс-конференции 16 февраля. Собственно, решение вполне оправданное. Сырьевой экспорт, несмотря на текущее снижение его объемов, остается значимым фактором, прежде всего, для формирования базовых трендов по торговому и платежному балансу. Что, в свою очередь, важно для валютного курса, нестабильность которого рано или поздно перекладывается на внутренние цены и подхлестывает инфляцию.
«Мера вполне сочетается с политикой нефтяного объединения ОПЕК+, которое пытается удержать баланс на рынке, несмотря на противодействие США, – говорит руководитель департамента продаж и клиентской поддержки «Альфа-Форекс» Александр Шнейдерман. – Логика проста: чем меньше добыча, тем дороже можно реализовать продукт под имеющийся спрос. Речь о крупных потерях не идет: стоимость барреля держится вблизи «потолка цен», который установлен для российской, сорта Urals. Ситуация если и не скажется прямо на суммах контрактов, то точно усилит волатильность валют. Прежде всего курса рубля».
