Несмотря на то что современные реалии мало совпадают с теми, которые были при СССР, многие из нас до сих пор не мыслят своей жизни без советских фильмов, засматривая их, что называется, до дыр. Но вот молодежи эти картины уже менее близки и понятны, а некоторые фразы о деньгах вообще звучат как иностранные для молодых зрителей и нуждаются в толковании.
«Храните деньги в сберегательной кассе»
Вот, например, знаменитая фраза домушника со звучным именем Жорж Милославский (Л. Куравлев) из легендарной гайдаевской комедии «Иван Васильевич меняет профессию». Вытащив несколько толстых пачек советских рублей из потайного шкафчика подпольного богача, обаятельный вор с ухмылкой обращается к зрителю: «Граждане! Храните деньги в сберегательной кассе!». И многозначительно добавляет после секундной заминки: «Если, конечно, они у вас есть…»
Ну чем не реклама? В этом финансовом учреждении хранились денежные сбережения населения. Советская Сберкасса это то же, что сейчас государственный банк, только без конкурентов.
«В ней (сберкнижке) вся моя надежда»
О сберкнижке как о самом ценном в своей жизни хлопотал проникший в воровскую малину оперативный сотрудник послевоенного МУРа Володя Шарапов (фильм «Место встречи изменить нельзя»). Напомним, как это было:
В общем, Горбатый поверил. Да и как не поверить урке, когда на кону сберкнижка… Только современная молодежь не поймет, что за “книжка” такая, в которой “вся надежда”.
Сберегательная книжка – это почти то же, что сейчас банковская карта, т.е. тогда открывался свой собственный счет и выдавалась “книжка”. Она имела вид реальной бумажной книжечки, в которой фиксировались операции по этому счету (поступление и снятие средств).
Положить деньги “на книжку” мог кто угодно, а вот снять можно было только лично гражданину, на имя которого открыт счет, подтвердив личность паспортом и этой самой книжкой.
Рубль за грамм совести…
Нет, все-таки первоклассный режиссер был Гайдай! Что ни говори, но почти все его комедии разобрали на цитаты. Другое дело, что некоторые из них требуют пояснения, как, например, знаменитая фраза «Рубль за грамм совести», которая была адресована недобросовестному по советским меркам продавцу апельсинов Степану Степановичу (М. Кокшенов).
Вот весь незамысловатый диалог:
Это сейчас торгуй себе на здоровье, ставя любой ценник, лишь бы покупатель нашелся, а тогда и статью можно было схлопотать! Да и продавать что-то на рынке молодым людям, а не трудиться на заводах уже считалось постыдным занятием.
«Я за машину Родину продал»
Фраза о проданной Родине за машину прозвучала из уст боровшегося за гаражный кооператив пайщика и научного сотрудника Фетисова (Г. Бурков) в знаменитой трагикомедии Рязанова «Гараж». Это заявление на первых секундах буквально повергает в шок, причем как персонажей, так и зрителей.
Это уже потом становится понятно, что это преувеличение, и под Родиной несправедливо лишенный пая гражданин подразумевал доставшуюся от деда подмосковную дачу, но резонансное послевкусие от сказанного остается до конца фильма.
Сама фраза главного героя и весь монолог символизируют абсурдность некоторых ситуаций того времени:
- и жуткие ухищрения, на которые приходилось пускаться советским гражданам, чтобы приобрести элементарные блага;
- и готовность правления документально фиксировать факты «о продаже Родины»;
- и самозабвенность героя, пытающегося таким вот нестандартным образом восстановить справедливость.
А ведь идти приходилось, действительно, на многое. Это и взятки, и подхалимство, и полезные знакомства, именуемые в те времена блатом.
Да и бесплатно ничего не раздавали, как принято думать сегодня, – ведь простой советской семье ой как долго приходилось копить даже на самый простенький мотоцикл, а уж про автомобиль и говорить не приходится.
“Тебя посодют… А ты не воруй”
Что может быть прекраснее тандема Папанов-Миронов? Вот и в «Берегись автомобиля» эти советские звезды создали незабываемый дуэт молодого вечно трясущего воришки и его недалекого тестя.
Так, чего только стоят фразы «Тебя посодют, а ты не воруй» и «Твой дом – тюрьма!», которые «заботливый» тесть-Папанов напутственно говорил проштрафившемуся зятю-Миронову, сопровождая все это фирменным хохотком.
Конечно, сегодня грешки героя Миронова можно считать смехотворными – он просто придерживал комиссионный товар для знакомых покупателей, беря за это небольшую мзду. И именно этим попрекал его тесть, несмотря на то, что жить ему (тестю) приходилось в доме зятя. В общем, воровали и в Союзе, да еще и как, но, конечно, масштабы были другие.
«Скидываю полтинник» и «давай червонец»
А помните, как торговалась Надя Клюева (И. Муравьева) с прожженным фарцовщиком в фильме «Самая обаятельная и привлекательная»? Да уж, забавно, когда на предложение героя Игоря Ясуловича «Скидываю полтинник на все, что ей нравится, и разбегаемся» наивная девушка отвечает: «Полтинник — это пятьдесят копеек?..»
Все эти условные «полтинники», «червонцы» и «четвертачки» безнадежно канули в советскую лету.
Ну а для тех, кто не в курсе, приведем коротенькую памятку, согласно которой:
- гривенник – монета номиналом в 10 коп.;
- червонец – золотая монета номиналом в 5 или 10 руб., а позже советская десятирублевая купюра;
- четвертной – 25 руб.;
- полтинник – 50 руб.
Вот такая вот денежная азбука Морзе, требующая сегодня дополнительной расшифровки.
«Лучше смерть, чем стать спекулянтом»
А это излюбленная в Союзе тема спекулянтов поднималась далеко не в одной картине. «Нет уж, лучше смерть, чем стать спекулянтом», – с пафосом говорится в замечательной советской экранизации «Старик Хоттабыч», тогда как в рязановском «Вокзале для двоих» на эту тему завязывается весьма любопытный спор:
А кем же на самом деле являлись спекулянты? А страшный спекулянт – это всего лишь получатель прибыли от перепродажи товаров. В общем, банальный представитель торговли, который работал не на государственный магазин, а на себя, что по современным меркам является вполне привычной практикой. Суть диалога становится понятна – торговый работник, значит вор, нахал, подлец и уголовник. Да, тогда со спекулянтами было строго, их обличали как последних преступников.
Времена меняются, а вместе с ними меняемся и мы. И то, что еще вчера казалось простым и понятным, сегодня вызывает одно сплошное недоумение.
